В июле 2022 года в Севастополе прошел проектно-образовательный интенсив “Архипелаг 2022”. Одним из самых востребованных треков интесива стала “Школа акселерации”, направленная на подготовку команд вузов к запуску собственных акселераторов. Какие задачи стояли перед “Школой” и с какими вызовами пришлось столкнуться университетам, рассказал Ростислав Сперанский, разработчик и ведущий программы “Школы акселерации”, управляющий партнер венчурной студии Light&Vessel.
Мастер-класс “Школы акселерации”, Ростислав Сперанский
Основной задачей “Школы акселерации” было оказание поддержки вузам, которые собираются подавать грантовую заявку на реализацию акселерационной программы в стенах своего образовательного учреждения. В треке приняли участие множество вузов с разным уровнем экспертизы: некоторые только готовились к тому, чтобы развернуть у себя акселератор, а некоторые уже имели соответствующий опыт.
“В программе участвовали очень разные университеты. Как разработчики программы, мы поставили для себя цель развернуть такой контент, который был бы полезен как начинающим работу по сборке акселераторов, так и уже опытным специалистам. Первых мы знакомили с основными принципами построения таких программ, вторым помогали найти новые решения, которые обогатили бы их практику”, – делится Сперанский.
Однако внедрение практики работы со стартапами в процессы вуза связано со многими трудностями. С одной стороны, в последние десять лет вузы активно внедряют в учебный процесс проектную работу, которая направлена на то, чтобы дать студентам возможность воплотить некий замысел, оценить риски, ресурсы. С другой стороны, такие проекты редко носят реальный практический характер. Зачастую студенты скорее готовят материалы о том, как идею можно было бы претворить в жизнь, но по факту не реализуют ее.
“Вот эта культура слайдов, на мой взгляд, касается не только студентов и не только вузов, она касается многих других процессов. Кто сейчас не умеет отчитаться, работать с грантовыми деньгами? Эти принципы не могут не сказываться на отношении самих студентов к подобным инициативам. Они смотрят на эти проекты как на формальность, поэтому по итогам проектного интенсива или акселератора студенты часто с удивлением спрашивают: “Вы правда хотите, чтобы мы теперь сделали то, что придумали? Мы же выполнили задачу, подготовили слайды, что вам еще от нас нужно?” – отмечает Сперанский.
Вторая трудность кроется в разрыве между практиками, принятыми в вузе и в венчурном бизнесе. По словам Сперанского, многие университеты задавались вопросом о том, насколько реалистично то, что студент может самостоятельно собрать крупный проект и реализовать его. Студенты умеют работать в логике конкретных задач. Преподаватель разрабатывает упражнение, выдает студентам все необходимые для решения данные. На многих позициях в реальном секторе экономики такой подход покрывает большую часть задач, но создание инновационных проектов требует насмотренности, которую невозможно получить, находясь вне индустрии. Эту проблему вузы решают по-разному: кто-то привлекает опытных специалистов с рынка в качестве консультантов и наставников проектных команд, кто-то работает только со студентами, уже имеющими соответствующий опыт работы в реальном бизнесе.
Разрыв между университетами и бизнесом не является чем-то новым. Работа по сокращению этого разрыва ведется давно, есть модели и практики. Сейчас университеты отправляют студентов на стажировки, обучение становится практико-ориентированным, нередко занятия ведут преподаватели-практики. Однако следует учесть, что вуз как образовательная организация нацелен на подготовку студента к включению в рынок труда. По этим причинам университеты ориентированы на работу в корпорациях, а на венчурный бизнес ориентированы лишь немногие, потому что с ним работать намного сложнее.
Фокусировка на работу с традиционными бизнесом приводит к тому, что студент со всех сторон оказывается в парадигме “что не разрешено – запрещено”.
Ему ставят задачу, которую он решает в рамках хакатона, кейс-чемпионата или чего-то еще, но за границы этой задачи он не выходит. В венчуре, как отмечает Сперанский, все наоборот: что не запрещено – разрешено. Студенты ждут конкретной задачи, тогда как ее быть не может. Ориентиром служит желаемый результат, а выбор способов его достижения остается за студентом. В этом плане многие вузы не готовы к тому, чтобы развернуть акселерационную программу, направленную на работу именно с венчурными проектами.
“Студенты должны научиться “выходить из здания” – то есть работать не в рамках академической практики, а в логике проектирования продукта в связи с потребностями реальных потребителей. Это один из основных тезисов, который мы продвигали в рамках программы, один из основных столпов предпринимательства. Чем быстрее предприниматель начнет взаимодействовать с рынком, с реальными пользователями, а не со своими представлениями о том, как это устроено, тем лучше”, – утверждает Сперанский.
Как только начинается взаимодействие с реальным рынком, появляется понимание востребованности продукта и зачастую оказывается нужным перестраивать работу или учебный план, если говорить о вузах. В большей степени это касается университетов, которые только начинают внедрять акселерационные программы. Им нужно быть готовыми к тому, чтобы признаться себе, студентам или руководству в том, что нужно что-то переделывать.
“Школа акселерации” работала с вузами в нескольких направлениях в зависимости от подготовки университетов. Первое – это дать возможность обменяться идеями и наработками. Второе – дать тем вузам, которые уже разворачивают программы, новые вызовы и понимание, куда расти дальше. Университеты, которые не имели соответствующего опыта, смогли узнать какие в целом существуют методики и практики и понять те принципы, на которых эти программы акселерации должны строиться.5
Источник: Яндекс.Дзен